Форум » "Привычка свыше нам дана..." » "Обед роскошный перед ней" » Ответить
"Обед роскошный перед ней"
Natalie: Марта переживала, что о еде на нашем форуме не говорят. По ее желанию, как по желанию пушкинской героини, которая (как Пушкин в Михайловском в красной рубашке и соломенной шляпе): [more] По солнцу бегая с утра, Устала, слезы осушила, В душе подумала: пора! На травку села, оглянулась - И вдруг над нею сень шатра, Шумя, с прохладой развернулась; Обед роскошный перед ней; Прибор из яркого кристалла; И в тишине из-за ветвей Незрима арфа заиграла. Дивится пленная княжна, Но втайне думает она: "Вдали от милого, в неволе, Зачем мне жить на свете боле? О ты, чья гибельная страсть Меня терзает и лелеет, Мне не страшна злодея власть: Людмила умереть умеет! Не нужно мне твоих шатров, Ни скучных песен, ни пиров - Не стану есть, не буду слушать, Умру среди твоих садов!" Подумала - и стала кушать.[/more] А что кушала, что за обед роскошный - автор от читателя скрыл.
Кот: Уважаемая Зизи! Может быть, я неправильно понимаю Ваш вопрос, но Оливье - сам по себе, а Фелье - сам по себе.
Кот: Решил не откладывать выписку из "Северной пчелы", пока не забыл. Вот - она ("Северная пчела", 1833, №57, 13 марта, с.231-232): Петербургские записки Толки и замечания сельского жителя (преждебывшего горожанина) о Петербурге и Петербургской жизни. (Продолжение) <…> Ныне Французские повара завели в Петербурге множество паштетных магазинов, в которых можно также обедать и завтракать весьма хорошо и притом за умеренную цену, заказывать самые роскошные обеды на дом, и угощать приятелей великолепно в самом заведении. Первое и лучшее заведение в сем роде есть ресторация Фельета, в доме Чаплина, на углу Морской и Невского проспекта, в которой можно доставать кушанье во всякое время дня и [с. 231/с. 232] ночи. Другое отличное заведение, хотя в ином роде, в котором весьма хорошо обедают за общим столом (table d’hôte) в 4½ часа по полудни, находится в доме Барона Клоссена, на углу Морской же и Гороховой, основано Г-м Андрие и поддерживается со славою Г-м Дюме. <…> Г. Андрие ввел в славу свою ресторацию не столько изяществом яств, сколько собственною особою. Это был человек добродушный, веселый, ласковый, простой, но приятный в обхождении. В четыре часа с половиною, гости садились за стол, за которым председательствовал сам хозяин. Обед был не вычурный, но вкусный, изобильный, изготовленный из свежих припасов лучшего качества. За шесть рублей вы имели закуску перед обедом, шесть отличных блюд, бутылку столового вина и чашку кофе. За столом приятели и знакомые подчивали друг друга лучшими винами, и веселие, возрастая постепенно, одушевляло целое общество. Ресторация сия существовала более десяти лет и в ней не случилось ни одного неприятного происшествия. Люди высшего общества и лучшего образования обедывали там часто, для развлечения, а летом, когда семейства жили на дачах, а служба призывала главу семейства в город, у Г. Андрие обедывали высшие чиновники, Русские и иностранные Министры. Г. Андрие, будучи со всеми ласков и любезен, не любил однако ж трактирной литературы, т. е. не заводил долговых книг, но продавал и покупал все на наличные деньги, и от того успел составить себе изрядный капиталец, с которым удалился на покой в отечество, выдав замуж и наделив приданым бедную сироту, Русскую девушку, принятую им на воспитание. <…> Г. Фельет, содержавший за несколько лет пред сим ресторацию в доме Косиковского, (что ныне Частная Контора Адресов), также успел отретироваться во свояси с небольшим капиталом, извлеченным из огромной долговой книги. Ресторация его была отличная, только в другом роде, нежели у Г. Андрие. У Фельета обедали по карте. Г. Андрие, как я уже сказал, уступил свое заведение Г-ну Дюме, который в том же самом месте и на тех же правилах, поддерживает поныне прежнее достоинство ресторации, и к счастью своему, и к удовольствию посетителей, умел сохранить тот же тон домовитости, или семейственности, составляющий отличительную черту сей ресторации, которая впрочем первенствует и в гастрономическом отношении. Весьма искусный повар, Г. Фельет, племянник вышеупомянутого, завел ресторацию и паштетный магазин в доме Чаплиных. <…> У Фельета вы можете обедать по карте или велеть подать себе обед, которого цена возвышается от 3 до 25 рублей с персоны. За 3 рубля вы имеете прекрасных пять блюд. <…> Ресторация Г. Фельета, достойная мраморных стен и позлащенных мебелей, помещается в двух низеньких комнатах, всегда набитых битком посетителями. <…> <в его ресторации позволяется курить в обеденном зале. - Кот>. Если свобода курения привлекает некоторых к Г. Фельету, то она же удаляет от него вдесятеро более посетителей. <без подписи>
Таша: Огромная благодарность Вам, уважаемый Кот, за эту обширную выписку. Вот она, жизнь петербургская!
Кот: Уважаемая Зизи! Вот что нашлось о ресторане Оливье: http://www.kp.ru/daily/23191.5/25789/
Таша: Интересный материал. Спасибо уважаемому Коту. Странные, однако, нравы: праздновать свадьбу или встречу с достойными людьми в публичном доме (хотя и занимающем всего лишь часть помещений дорогого ресторана). И еще я обратила внимание на написание названия ресторана "У Яра": родительный падеж уже поменялся на именительный и указательное местоимение обратилось в имя существительное: "Яр".
Зизи: Кот пишет: Оливье - сам по себе, а Фелье - сам по себе. Прошу прощения, уважаемый Кот, это я, написав про салат, забыла о паштетах Фелье. Не зная французского языка, я подумала, что, возможно, именно так пишется в оригинале фамилия Оливье. Не судите меня строго!
Зизи: И отдельное спасибо уважаемому Коту за информацию о ресторане Оливье. Надо перечитать Гиляровского.
Таша: А у меня тоже возник вопрос о еде, точнее, о питии. Как по Вашему мнению, дорогие друзья, обстояло это дело на Руси? По некоторым данным монастырских архивов 17 века, которыми занимается один близкий мне человек, выходит, что питие - норма даже для жизни духовенства, не то, что обычных мирян! В пушкинское время в сттоличном обществе пьяных я не припомню. В деревнях помещики пили. Но по большей части, скуки ради. В армии пили, понятно, из-за постоянной близкой опасности смерти. Особенно отличались этим "летучие" гусары, которые и гибли, простите, как мухи. Пила молодежь бесшабашная, подражая тем же рисковым гусарам ("мы же иль мертвецки пьяны, иль смертельно влюблены..."). Но все же, как Вам кажется, каково было отношение к пьянству в дворянском обществе? Безоговорочно осуждали или снисходительно прощали?
Кот: Уважаемая Таша! Питие на Руси (или даже хотя бы в императорской России) - тема неисчерпаемая. И однозначно решить - осуждали или снисходительно прощали - не удастся. Между прочим, в армии пили не только во время военных действий, но и в гарнизонах заштатных городов, где никакой угрозы жизни не предвиделось. Пили скорее от рутинности и ограниченности военного быта, по-моему. Ну, а на войне, само собой, как Вы правильно говорите. О пьяных дворянах в столицах. Думаю, что на улице встретить пьяного дворянина можно было, наверное, не часто, но думаю, что их, если они были в таком состоянии, собственные слуги в экипаже аккуратно доставляли домой. А пили не только от скуки в деревнях. Тверь - не деревня, а в пушкинское время - очень цивилизованный культурный город между двумя столицами. Небезызвестный Михаил Бакунин писал 27 ноября 1835 года из Твери своему московскому знакомому А.П.Ефремову: ”Сейчас еду, любезный Александр, с графом Сологубом в его деревню за 60 верст от Твери, пробуду там до 3-го и 3-го возвращусь опять в Тверь”. 10 декабря снова - Бакунин Ефремову из Твери: “Вот ровно две недели, как я тебе не писал. Эти две недели провел я в разъездах. Мне нужно было отдохнуть, и я сел в кибитку, взял с собой Гофмана и глаз на глаз с Сологубом провел целую неделю в старом его доме, в 100 верстах от Твери. Мы читали вместе Гофмана, пили по три бутылки вина в день, фантазировали, а когда надоедало, так опять пускались в дорогу в другую деревню графа за сто верст от первой и также в 100 верстах от Твери, так что я проехал около трехсот верст. <...> мы пили философически. Вчера еще, провожая графа Сологуба в деревню, выпили двенадцать бутылок Reinwein mousseux и были в поэтическом расположении духа”. Это - одна из возможных иллюстраций. Делать какие-то обобщения я не берусь.
Таша: Иллюстрация впечатляющая. Но как "ловко" все обозначено: "мы пили философически". То есть, пить по черному неприлично, надо непременно базу подвести. Это нужно не только для собеседника, но и для психологического оправдания перед самим собой. Спасибо за это свидетельство. Вопрос мой как раз связан с желанием понять психологию наших героев. Понятно, что светский человек не мог упасть лицом в грязь и напиться до неприличия. Хотя бывало и такое. Кажется, что-то подобное было с Байроном? Но это, вероятно, был эпатаж. Ищу и не нахожу в памяти подобные примеры из российской действительности. Если пили, то как это проявлялось в обществе? Смеялись над такими людьми, сочувствовали, осуждали???
бык: Пили много, но ведь вино разбавляли водой?
Таша: Кто разбавлял? Пушкин - мадеру? Или жженку? 27 мая 1836 года Е. Н. Мещерская рассказывала в письме брату о майском пикнике на парголовской даче у графини Бутера: "Николай Трубецкой взял на себя дорогостоящую поставку вин и исполнил это широко и щедро. Креман и силлери лились ручьями в горла наших кавалеров, которые встали все из-за стола более румяные и веселые, чем когда садились, особенно Дантес и Мальцов, который трещал без умолку, не жалея наших ушей". Потом они отправились на дачу Одоевских, "чтобы выпить чаю". "Что до наших мужчин, то они вовсю угостились глинтвейном, который приготовил для них князь-химик по какому-то рецепту, найденному в гастрономических архивах средневековья (Пушкин в письмах Карамзиных. С.56-57). Неужели Вы полагаете, уважаемый бык, что глинтвейн или дорогие французские шампанские вина были разбавлены водой? Потому и разрумянились лица кавалеров?
бык: Уважаемая Таша, я, конечно, не думаю, что разбавляли шампанское (тем более, дорогое) и все-таки вина водой разбавляли. Традиция идет еще от древних римлян. У римлян даже существовал закон, по которому карали смертной казнью того, кто пил неразбавленное вино. Относительно более близкого Пушкину времени, могу привести высказывание Бальзака, который говорил примерно следующее: "Люди боятся холеры, но вино опаснее ее". Сам же Пушкин, вероятно, думал по-другому. Во всяком случае, во времена своей юности. http://www.strochki.ru/pushkin/waterandwine.html
Таша: Так и не только Пушкин так думал! Приведенная цитата из письма Мещерской тоже напоминает об ином способе пития. Но на вопрос мой так и нет ответа.
Кот: Уважаемая Таша! Что-то пока ни вспомнить, ни найти чье-нибудь мнение из пушкинского времени относительно питья не могу.
Зизи: http://www.imperiavkusa.ru/iv/iv.php?inc=archive/040_2003_06/art_6 Это тоже, конечно, не ответ на вопрос, но взнос в общую копилку. И, кстати, о разбавленном вине.
Зизи: http://www.kp.ru/daily/23295/29571/ Появилась в продаже книга Т.Б. Забозлаевой "Шампанское в русской культуре" (СПб, 2007). Сама я именно эту книгу не читала (читала другую ее книгу - "Драгоценности в русской культуре"), но в аннотации сказано, что автор широко использовала документальные и мемуарные источники. Может быть, эта книга поможет чем-нибудь?
Cаша: Разбавление вина c древних времен часто применялось для того, чтобы различать сорта вин (Лафит с Цымлянским различить), а также оценить и их качество: И царствуй, Вакх, со всем двором своим. Умеренно пируйте, други, с ним: Стакана три шипящими волнами Румяных вин налейте вы полней...
Кот: В "Прибавлениях" к "Московским ведомостям" №6 от 21 января 1839 года (с.92) помещено следующее объявление (если у вас внутри цитаты в словах стоят вопросительные знаки, то они соответствуют букве"ять"; почему-то иногда "ять" воспроизводится, иногда - нет): ОТ РЕСТОРАТЁРА ЯРА. Яръ честь имѣетъ извѣстить Почтеннейшую Публику, что въ ресторацiи его, находящейся на Кузнецкомъ мосту, въ домѣ Михайлкова, въ концѣ Петровской улицы, можно всегда имѣть обѣды за весьма умѣренную цѣну; также обѣды по билетамъ, цѣною отъ 3хъ до 25 руб. с персоны. Онъ приглашаетъ любителей гастрономiи, съ полною увѣренностiю, что у него найдутъ все необходимо нужное для стола, как-то: паштеты разныхъ сортовъ pâté froid и vol-au-vent; Швейцарскiй тортъ, брiоши, бисквиты и различныя пирожныя и печенья ежедневно приготовляемыя, фазаны по 15 руб. ассигнац. за пару, и Французскiй сыръ по 4 р. 30 к. за ф.; онъ принимаетъ заказы для обѣдовъ, ужиновъ и баловъ. У него также продается четырехъ-мѣстная карета С.-Петербургской работы. <Далее – то же по-французски. - Кот.>. Объявление относится к январю 1839 года, но думаю, что и 1836 году, когда Пушкин в последний раз был в Москве, дело у Яра было налажено так же. Только карету он тогда, конечно, не продавал. Это - случайная сиюминутная продажа.
Таша: Однако, как же замечательно кормили у Яра. Только уж очень дорого. Что такое pâté froid (холодный пирог), кажется, понятно, но вoт vol-au-vent не совсем ясно. Может быть, слоечка? Слоеный пирог? Бриоши тоже известны и ныне: это булочки из очень нежного теста (по имени французского кондитера Бриоша). Самое загадочное для меня блюдо - Швейцарский торт. Может быть, сегодня это торт из тертого крепкого песочного теста с добавлением орехов, немного похожий на восточные сладости? Ну очень вкусное объявление! Спасибо.
полная версия страницы