Форум » Жизнь Пушкина в доме на Мойке » бюджет Пушкина » Ответить
бюджет Пушкина
Эхо : а на другой веточке, где речь о январской истории, сказано, что серебром оплатили пистолеты. А на что еще пошли эти 2 с лишним тысячи рублей? Сумма немалая! Только получил ее Пушкин, тут вскоре дуэль, а там уж и хоронить его пора, а денег в доме и нет. Куда ж они подевались за пору днев?
Кот: Уважаемая Таша, теперь - об одном старом вопросе. Хочу вернуться к теме, которую мы все обсуждали полгода назад – в феврале: покупал или нет Пушкин место для своей могилы? Тогда мы имели только очень позднее указание Анненкова, неизвестно от кого им почерпнутое, и Вы совершенно справедливо писали: Пока же я лично СИЛЬНО СОМНЕВАЮСЬ, что Пушкин могилку себе купил. Если бы так, многие из близких ему людей (тот же Жуковский в своих письмах, Тургенев, когда вез его туда) обязательно бы проговорились!!! Данзас (по словам Аммосова) говорил: "Пушкин желал быть похороненым около своего имения Псковской губернии, в Святогорском монастыре, где была похоронена его мать". о том, что там его ожидало ЕГО законное (купленное) место, не говорил! А Тургенев писал 30 января, что еще не знают, "здесь ли или в псковской деревне его предадут земле..." Далее он размышляет, что лучше бы в Питере, так как деревню могут продать и о памяти поэта некому будет заботиться... К этим словам очень кстати бы подошла информация о том, что Пушкин своим вкладом в монастырскую казну уже определил себе место. Ан, нет! Об этом разговорчивый Тургенев ни слова! Но выясняется вот что. Уже в первой половине 1838 года Плетнев писал в своей статье «Александр Сергеевич Пушкин», напечатанной в десятом томе «Современника» (ценз. разрешение - 28 июня 1838 г.) на с.51: Пушкинъ, за нѣсколько мѣсяцевъ до смерти своей, лишился матери, и самъ провожалъ отсюда ея тѣло в Святогорской монастырь. Какъ-бы предчувствуя близость кончины своей, онъ назначилъ подлѣ могилы ея и себѣ мѣсто, сдѣлавши за него вкладъ въ монастырскую кассу Плетнев – не из тех людей, которые любят фантазировать. Скорее – наоборот, он всегда был достаточно сух и скуп в своих воспоминаниях. Кроме того, благодаря недавно изданной книжке Семевского, выясняется еще и следующее. В своей статье «К биографии Пушкина», напечатанной в 1869 г. в «Русском вестнике» (т.84, №11), Семевский писал (Семевский М. Прогулка в Тригорское. СПб., 2008, с.204): Вот что, между прочим, пишет в доставшейся мне заметке баронесса В<ревская> <…>: «<…> Он сам привез ее тело в Святогорский монастырь (апрель 1836 г.), где она похоронена, и тут же купил и себе место» А уж Евпраксия Николаевна о похоронах Надежды Осиповны знала все лучше, чем кто бы то ни было. У Вревских Пушкин остановился, привезя тело матери в монастырь. Они же присутствовали при похоронах. И со слов Марии Ивановны Осиповой, которой в 1836 г. было уже 16 лет и которая также присутствовала при погребении Надежды Осиповны, Семевский записал в 1880 г.: А.С.Пуш<кин> тогда же купил себе место (там же, с.263). С.В.Березкина, прокомментировавшая книгу Семевского, опираясь на эти два свидетельства. считает: «Пушкина повезли в Святогорский монастырь хоронить не только потому, что жена знала о его желании. Из семейства П.А.Осиповой вышли два свидетельства о приобретении, сделанном поэтом в 1836 г.» (там же, с.415-416).
Эхо : бисхазяйствиннасть, вважаимый кот, губит всех и кажнава! как известна, усе щастливые семьи щастливы адинакава, а нищастливые - пади разбирись!
Эхо : ни паспиваю за вами, вважаимый ученый. у вас четыри лапы - вы бегаити быстрее литучива эха. токи атвет полител на ваше замичаньице пра сомава, а вы уж пра другое пишите: Из семейства П.А.Осиповой вышли два свидетельства о приобретении, сделанном поэтом в 1836 г дык свидетильства эти вышли из ихнива симейства в 1880 гаду, када жина нашива паэта и сама давненько уж прибывала де-то рядом с ним (иль ни с ним, не могу пра то знать). а вот што друк-плитнев знал, к тому след прислушаться!
Кот: Уважаемое Эхо! Конечно, свидетельство М.И.Осиповой относится к 1880 г., а Евпраксии Николаевны, хоть и более раннее, но тоже из второй половины 60-х годов. Но, важно, что свидетельства эти - из первых рук, т.е это, действительно, - свидетельства, так что, по-моему, имеет смысл прислушаться не только к Плетневу.
Таша: Какой интересный разговор вели здесь уважаемые Кот и Эхо. Прямо, не знаю, что и сказать после таких корифеев! Думаю, что с Сомовым все действительно не так уж однозначно, а вот по поводу приобретения места в монастырской ограде хочется зачетить, что ВСЕ свидетельства могут иметь один источник - чей-то ПОЗДНИЙ (после смерти Пушкина) рассказ. Осиповых? Тургенева? Плетнева? Пока источник не найден, сказать определенно, с какой целью вносил Пушкин деньги в монастырскую кассу, сказать невозможно. Обычно деньги вносили на помин души тех, кто покоился в монастырской ограде. Крупные вкладчики могли рассчитывать и на то, что когда подойдет время, монастырь и для них отыщет местечко. Стал ли Пушкин в апреле 1836 года таким КРУПНЫМ вкладчиком? Уточнить бы по данным монастырских книг. Только тогда, как мне кажется, можно будет говорить о чем-то более определенном.
Кот: Уважаемая Таша! Согласен с Вашими сомнениями, но все-таки Осиповы, во всяком случае, могли иметь сведения о вкладе от самого Пушкина, а может быть, и присутствовать при этом. Поэтому не стоит их решительно причислять к тем, кто опирался на какой-то "поздний (после смерти Пушкина)" источник. Плетнев уже мог опираться на такой источник, но заметим, что и Плетнев, и остальные, наверное, не хуже, чем мы сейчас, разбирались в том, кто и с какой целью мог или не мог вносить деньги в монастырскую кассу. И если бы такой взнос был бы невозможен, то, наверное, Плетнев бы не стал пересказывать такую невероятную историю читателям журнала, которые и сами во всем этом тогда разбирались.
Таша: Уважаемый Кот пишет: Плетнев, и остальные, наверное, не хуже, чем мы сейчас, разбирались в том, кто и с какой целью мог или не мог вносить деньги в монастырскую кассу. Разбираться то мог, но что рассказали емуц "очевидцы", мы не знаем. Если они слышали от Пушкина, что он внес какую-то сумму в монастырскую кассу, а также знали о его желании быть похороненым рядом с дорогими ему могилами (как это потом рассказывал Нащокин), они могли связать эти два факта воедино и объявить, что Пушкин внес вклад, чтобы быть похороненым там. А так ли это было на самом деле?
Кот: Уважаемая Таша! В данном случае я пытался только показать, что, вероятно, вклад именно за место будущего захоронения в принципе мог быть внесен. Если бы такой практики не было, то и возникнуть в то время такая история не могла бы. Ваше желание полной документальности мне вполне понятно. Но пока вопрос стоит так: могло это быть или не могло? Я склонен считать, что могло. А вот было ли это на самом деле? Этот вопрос, естественно, остается. Вот, если бы было показано, что такого "целевого" вклада вообще не могло быть, то и вопрос уже был бы решен. Но вся мозаика этих свидетельств вместе с рассказом Нащокиной все больше склоняет меня к тому, что скорее всего Пушкин такой вклад сделал, тем более, что ни одного противоречащего свидетельства вроде бы нет. Естественно, это - не доказательство. Но скажем так: если мне придется где-то об этом писать, то я напишу, что с большой долей вероятности можно считать, что это было. И уж во всяком случае я не стал бы относить это к мифам.
Таша: Уважаемый Кот! Конечно же, мы будем каждый придерживаться своей позиции (кому как удобнее). Но только замечу по поводу Вашего замечания: вся мозаика этих свидетельств вместе с рассказом Нащокиной Здесь я по-прежнему считаю, что трудно назвать мозаикой свидетельства, идущие из одного (неизвестного нам сегодня) источника. Что же до Нащокиной, то она подробно рассказывала, как Пушкин живописал песочек в Святогорском монастыре, сухой грунт, извлеченный могильщиками, навеявшие ему мысли О ВОЙНЫЧЕ. Далее Нащокина даже привела слова самого Пушкина: "Если он <Войныч> умрет, непременно его надо похоронить тут, земля прекрасная, ни червей, ни сырости, ни глины, как покойно ему будет здесь лежать" <заметьте: не МНЕ, а ЕМУ!>. Далее Бартенев указывал: "Жена Нащокина очень опечалилась этим рассказом, так что сам Пушкин встревожился и всячески старался ее успокоить, подавая воды и пр." Конечно, можно подумать, что увидев реакцию В. А., Пушкин не стал сгущать краски и рассказывать, что себе-то могилу он там уже заказал. Но все же не вяжется это с рассказом В. А.!
Кот: Уважаемая Таша! Я не совсем понимаю, почему Вы считаете, что все эти свидетельства идут из одного источника? Из чего это следует? Конечно, Пушкин бы мог быть одним таким источником, но Вы, явно, не его имеете в виду. О рассказе Нащокиной я уже говорил (тогда, в феврале), что мне кажется психологически невероятным, чтобы Пушкин стал говорить о месте для могилы Нащокина, не имея в виду, что и он сам будет рядом.
Таша: Уважаемый Кот спрашивает: почему Вы считаете, что все эти свидетельства идут из одного источника? Поздние заметки Семевского основаны на предании, идущем из одного и того же семейства. Здесь я согласна с нашим уважаемым Эхо, которое пропело и, как всегда, не вовремя исчезло (нет бы включиться в разговор!) Откуда информация Плетнева, сказать не могу, хотя узнать это мне чрезвычайно интересно. Но Пушкин, похоже, никого в известность не поставил, так как сразу после его смерти о купленном участке никто не говорил, о чем я уже писала ранее. Если Плетнев узнал это ПОСЛЕ смерти Пушкина, то, по всей видимости, от тех же Осиповых в пересказе видевшегося с ними при известных обстоятельствах А. И. Тургенева. Вот и выходит один источник. Другого я просто не вижу, хотя допускаю, что он мог бы существовать. Теперь о Нащокиных. Вы пишите, уважаемый Кот: кажется психологически невероятным, чтобы Пушкин стал говорить о месте для могилы Нащокина, не имея в виду, что и он сам будет рядом. Но В. А. почему-то об этом умолчала, а потому и нет оснований утверждать, что же Пушкин имел в виду во время того давнего разговора у Нащокиных.
Cаша: Таша пишет: Думаю, что с Сомовым все действительно не так уж однозначно Хотя после издания "Северных цветов" Пушкин уже не хотел с ним иметь дело. Так не стал поэт привлекать Ореста Сомова к зданию в 1833 г. неосуществленной газеты "Дневник". Если бы доверие не было утрачено, существовали бы перспективы для дальнейшего сотрудничества. Материальная сторона- не последнее, ради чего затевалось данное издание. Так начинался путь в "журнальную спекуляцию". Нечистого на руку человека поэт тем более не привлек к изданию. Но как трудно было Пушкину разобраться в людях. Место Сомова в "Дневнике" мог занять Наркиз Тарасенко-Отрешков.
Кот: Уважаемая Таша! Сведения Семевского идут, действительно, от двух членов одного семейства, но существенно то, что оба эти человека (Евпр. Ник. и Маша Осипова) непосредственно присутствовали при погребении Надежды Осиповны и тесно общались с Пушкиным в это время. Как я понимаю, Пушкин эти дни жил у Вревских (в Михайловское, вероятно, только наведался), так что более прямого источника уже не отыскать. Что касается Тургенева, Вяземского, Жуковского, то сам Пушкин им вряд ли об этом стал говорить. О делах личных он с ними не говорил. Это он мог сказать именно Нащокину, Вревским, Вульфам, с которыми он общался, так сказать, "по жизни", а не по литературным и светским делам. Про Плетнева затрудняюсь сказать. Мне не очень ясны их взаимоотношения в последние годы, хотя, думаю, эти отношения носили все-таки более личный характер, чем отношения с Вяземским и Жуковским. Еще один возможный источник - Наталья Николаевна. Заметим, что цитируемое Вами письмо Тургенева писалось утром 30 января. Наталью Николаевну он видел только накануне, когда с ней, естественно, ни о чем разговаривать было невозможно. Упоминаемое Тургеневым обсуждение того, где хоронить Пушкина, надо думать, происходило 29 января за обедом у Жуковского, то есть людьми, большинство из которых, наверняка, и не знали вообще о желании Пушкина быть похороненным в Святогорском монастыре. Таким образом, письмо Тургенева мало что может прояснить в интересующем нас вопросе. Что именно говорила В.А.Нащокина и все ли из сказанного записал Бартенев, мы не узнаем, и опираться на то, что она чего-то якобы не сказала, а вроде бы должна была сказать, не очень основательно. Во всяком случае, чего-то серьезно противоречащего возможности внесения Пушкиным вклада за место для могилы, я так и не вижу.
полная версия страницы